Спасти шпиона - Страница 114

114

Как сложится дальше ее собственная жизнь, она не знала, да и не хотела заморачиваться на деталях. Иногда внутренний голос спрашивал Оксану, уж не думает ли она, в самом деле, что этот праздник будет продолжаться вечно, и тысяча четыреста седьмой номер «Хилтона» станет ее родным домом? Ведь так не бывает. Не бывает вечных праздников, и гостиница не может заменить дома… Но она вообще ни о чем не думала. Просто плыла по течению. Хорошо – и ладно. А что будет завтра… Поживем – увидим!

– Так тебе нужен юрист? – повторил вопрос Сурен.

Оксана задумалась, и вдруг ее осенило.

– Только если проверить управляющего нашего магазина… Точнее, это оружейный магазин мужа… Билл поручил мне следить за делами, но я совершенно ничего в этом не смыслю…

– Конечно, – кивнул Сурен. – Позвони, предупреди управляющего и скажи Гарику адрес, он все сделает. А тебе не надо напрягать свою хорошенькую головку… Кстати, где твой муж? Я бы задал ему несколько вопросов.

– Билла нет, – засмеялась Оксана. – Он очень далеко! Кстати, ты помнишь – это ведь ты нас познакомил?

Сурен вздохнул и почесал блестящую голову.

– Помню, конечно, помню. Может быть, я зря это сделал… А где он? В Нью-Йорке?

– Еще дальше!

Сурен очень удивлялся:

– Неужели в Канаде?!

– Дальше, дальше! Не бойся, ему до нас не добраться!

Оксана гордилась собой. В конце концов, не каждую девушку богатый и могущественный любовник находит на другом краю земли! Не на каждую тратят такие деньги, не каждую так развлекают и ласкают! И не каждую стремятся надежно оградить от неприятностей, будь это деловые неувязки или ревнивый муж…

– Если бы знал, что он тебя увезет, я бы не стал вас знакомить! – мрачно сказал Сурен, когда они в очередной раз лежали в постели. Он продолжал показывать очень неплохие результаты, Оксану это приятно удивляло.

– Мне показалось, что он странный парень. И история там, в Кротово, вышла какая-то странная… И этот твой неожиданный отъезд тоже очень странный…

– Ну, перестань, Суренчик, мне уже надоели все эти странности… Не напоминай…

Она прикусила острыми зубками вялый сосок Сурена, потом лизнула острым горячим язычком его грудь и живот… Когда аромат одеколона развеивался, от желтоватой кожи отчетливо исходил запах старости. Это не шло ни в какое сравнение с упругой кожей и молодыми сильными мышцами Мигеля…

Оксана торопливо прогнала крамольные мысли. При чем здесь Мигель? Кто он такой? Дикая обезьяна, которая принесла определенную пользу и была за это щедро вознаграждена. Пожалуй, даже слишком щедро! Уж если вспоминать другое тело, то тренированное тело законного мужа! Билл настоящий атлет, бедняга Суренчик с ним, конечно же, не сравнится… Зато он заботливый, любящий и щедрый, он выпытывает про Билла не потому, что его боится, просто он ревнует… Но про дела мужа лучше не болтать!

«Забудь все, что я тебе рассказал. Иначе тебя засунут в мешок и бросят аллигаторам».

Слова Билла, произнесенные накануне его отъезда, она хорошо помнила. Про мешок и аллигаторов – это, конечно, аллегория – художественное преувеличение (она хорошо училась в школе, а потому знала мудреные слова), но в каждой шутке ее мужа, а шутил он очень редко, имелся вполне серьезный подтекст.

Он впустил ее в святая святых, рассказав – точнее, всего лишь намекнув, – о своей работе, о задании Фирмы, и надеется, что она будет молчать по гроб жизни. Жить взаперти, общаясь со строителями-латиносами и лицемеркой Джессикой – и молчать. Перебиваться с картошки фри на кока-колу – и молчать. Ладно уж, она и молчит…

Ни покусывания, ни горячий язычок не привели к нужному результату: в конце концов, возможности фармакологии не безграничны. Устыдившись своей настойчивости, Оксана откинулась на спину и деликатно уткнулась Сурену под мышку, как маленькая девочка, пришедшая под защиту отца.

– И все-таки будь осторожнее, девочка, – заботливо продолжил свои наставления Сурен. – Не выходи на улицу одна: если я занят, возьми с собой Жору или Алекса, они полностью в твоем распоряжении. Америка не самая безопасная страна в мире, спроси у Гарика…

Оксана скрыла довольную улыбку.

Он влюблен по уши, вот как переживает за свою Барби!

О ней так давно никто не заботился. Точнее, никто и никогда. Мигель, придурок, не в счет!

– Ну, улыбнись, моя красавица! Все будет хорошо! – Сурен бережно взял ее за остренький подбородок, притянул к себе, поцеловал в капризно надутые губы. – Ты никогда не будешь хмуриться, ведь ты моя женщина, а Сурен Бабиян никому и никогда не дает своих людей в обиду. Поняла?

Оксана кивнула и послушно улыбнулась. В отличие от мальчишки Мигеля, твердившего ей примерно то же самое, Сурен знал цену своим словам. И раз она причислена к свите «его людей» – немного обидно, что здесь употребляется множественное число, ну да ладно, перетерпим, – то это значит немало, не меньше, чем столь вожделенное для тысяч эмигрантов американское гражданство.

– Полежи, детка, поспи немного, а я займусь пока своими делами. – Сурен высвободил руку, встал, и выражение его лица едва заметно изменилось, как будто мысли тоже отдалились от маленькой Барби. Он оделся, глянул в зеркало, поправил пиджак. – У меня сейчас коммерческая встреча, а потом я приду, разбужу тебя, и мы пойдем ужинать.

Оксана не собиралась спать, но старательно изображала полную покорность.

– Хорошо, Суренчик, только недолго, а то я буду скучать, – произнесла она сонным голосом.

* * *

На стоянке для VIP-гостей, вопреки всем ожиданиям представлявшей собой оживший каталог обычных подержанных авто, серебристо-черный «Бентли Арнаж» явно выбивался из общего ряда. Слишком уж пафосный, словно хвастливо вывешенная в прихожей родословная в дубовой рамочке. Сурену порой казалось, что с выбором авто он немного перестарался, – хотя, по правде говоря, для тиходонских авторитетов понятия «слишком» не существует. Но американцы оказались куда прижимистей и рассудочнее, чем предполагал Сурен Гаригинович, и вместо старых добрых английских моторов у сильных мира сего в ходу здесь были экономичные, хотя и беспородные «японки».

114